В последние месяцы наше правительство делает такие широкие жесты в части приема беженцев из Украины, что в стране появляется все больше считающих необходимым остановиться, одуматься и принять осмысленные критерии пределов наших возможностей, пишет обозреватель "Объектива" Валерий Сайковский.
В 2015 году в Брюсселе ЕС установил двухлетнюю квоту военных беженцев для Эстонии в 550 человек. Некоторые политики сочли это ограничением суверенитета. В 2015-2016 году ЕC принял до двух миллионов беженцев, а сейчас речь идет о 5,7 млн. человек по состоянию на конец апреля. От широты эстонской души мы приняли более 35 тысяч беженцев (2,6 процентов нынешнего населения страны). Дополнительный бюджет предусматривает 250 млн.евро затрат на беженцев и, по заявлению министра социальной защиты Сигне Рийсало, возможность для размещения в Эстонии до 50 000 человек (3,7%).
Наше правительство окунулось в хлопоты по их размещения, образованию детей и трудоустройству родителей без серьезного обсуждения наших возможностей на политическом уровне, не говоря уже про общество.
Немыслимая щедрость
По моим наблюдениям, кроме Эстонии в ЕС гостиничных номеров беженцам нигде не представляли. С порядком и объемом компенсации затрат по линии ЕС полной ясности нет, при этом наши последующие затраты на беженцев уже включены в эстонский бюджет. Трудно отделаться от ощущения, что мы снимаем с себя последняя рубашку, хотя многие наши товарищи по ЕС с этим не торопятся. Мне было бы привычнее наблюдать за проявлением здорового эгоизма у эстонской власти, которая в прошлом умела взять под контроль свои эмоции и не торопилась использовать резервы, не говоря уже о взятии кредитов. Именно к такому поведению призывает правительство совет по бюджету, обращая внимание, что при нынешней финансовой политике мы рискуем удвоить госдолг в течение пяти лет.
Это прекрасно, что Эстония стала достаточно богата, чтоб найти ресурсы для помощи тем, кто попал в беду. Мы улучшаем свой имидж в глазах остального мира. Получившие помощь семьи, их дети и внуки, станут друзьями нашей страны, идеальными партнерами в бизнесе и для культурных связей. Все это дорогого стоит, но не отменяет необходимость объяснять жителям страны решения по беженцам и причину непомерной щедрости.
Как там у других?
Двусмысленно выглядит поведение богатых стран, которые не торопятся взвалить на себя бремя приема беженцев. Это может быть связано с отказом от централизованного распределения, решение о котором выглядит странно. В этот раз количество беженцев существенно больше, чем в 2015-2016 году.
Экономический локомотив ЕС Германия на конец апреля зарегистрировала 380 тыс. человек, и это лишь 0,5% ее населения. Во Франции украинских беженцев меньше, чем в Эстонии (24 000 человек), в богатой Швеции лишь 3500 украинцев. В Дании их чуть больше- около 6 000 (0,1%), и там принято принципиальное решение, что все получат лишь временное убежище на два года – интегрировать их Дания не собирается.
Польша, не самая богатая страна ЕС, приняла более двух миллионах беженцев (5-6%). Надеюсь, что она получит адекватную компенсацию своих затрат. Венгрия тоже среди передовиков, она приняла 600 тысяч (6,3%). Очень странная ситуация, учитывая плохие отношения этих стран с Брюсселем, явно требующая разъяснений от руководства Еврокомиссии.
Финансы поют романсы
Независимо от отношения к антироссийским санкциям, надо признать, что наша экономика сильно страдает от участия в них. Наша портовая и ж/д инфраструктура теряет существенную долю грузов, хотя последние годы эти сектора и так не жировали. Как и во всей Европе, есть большие проблемы в продовольственном секторе и производстве удобрений из-за продолжающегося подорожания энергоресурсов. В общемировом масштабе уже говорят о надвигающемся голоде в Африке, а подорожание продуктов питания в Европе мы с вами видим каждый день.
Годовая инфляция в апреле составила 19 процентов, что существенно обесценивает доходы эстоноземельцев. Перспектив же великого подъема в экономике на горизонте не наблюдается. Сырье, энергоресурсы и стройматериалы постоянно дорожают, что делает вероятными проблемы с занятостью на многих производствах и увеличение стоимости строительства бюджетных объектов. Оба проблемы означают увеличение нагрузки на бюджет.
В чем интерес?
В 2020-21 году даже сезонных рабочих из Украины не очень хотели принимать, а теперь перекраиваем бюджет и в долг брать готовы ради украинских беженцев. Флагов Незалежной в какой-то момент повсюду в Эстонии было едва ли не больше, чем наших национальных. Когда наболюдается такой праздник христианской морали в одном из самых нерелигиозных государств Европы, то значит это кому-то «в верхах» очень нужно. Привычным послушанием евроструктурам это трудно объяснить. Но куда более сложный вопрос – причина отсутствия концепции поведения страны в нынешней сложной ситуации.
И наше поведение до сих пор, и простая логика всегда подразумевали рачительное расходование бюджета в сложный период. Сейчас нет ни прогноза на продолжительность конфликта в Украине, ни конкретных планов Евросоюза. Решение ЕС об отказе от централизованного размещения беженцев хуже, чем отсутствие планов. А учитывая большую вероятность ухудшения ситуации в Европе (военной и экономической), жизненно необходимо иметь еще и резервы на будущее. В то же время правительство бьет все рекорды по приему беженцев, мы увеличиваем военный бюджет, но НАТО не принимает окончательных решений по защите балтийского региона от России. И в этой ситуации снимать с себя последнюю рубашку выглядит как-то не совсем по-эстонски. Рискну предположить, что есть какие-то сигналы о возможности занять теплые места в Брюсселе передовикам помощи украинским беженцам.
Обратной дороги нет
Самые большие проблемы могут прийти в случае системных изменений в области образования, занятости и межнациональных отношений. Это тонкие материи, по-хорошему консервативные, и отыграть в этих направлениях назад может оказаться невозможно. Торопливость в этих сферах поставит под удар внутриэстонский общественный консенсус.
Тридцать лет мы как на минном поле наблюдали за количеством «серопаспортников» и граждан РФ в стране, годами на всех уровнях обсуждали проблемы обучения эстонскому, требований по языку для разных категорий работников, межнациональные проблемы в отдельных регионах. Сейчас очень непросто с переходом к единой школе к 2035 году. И хотя первые лица говорят правильные вещи о равенстве профессиональных и языковых требований к беженцам и местным работникам, сумбурность и эмоциональность решений по Украине в Эстонии и на уровне ЕС внушает обоснованные опасения. А если учесть небывалую антироссийскую волну в Европе и Америке, то эти опасения можно считать обоснованным риском.
Нет более важной задачи для эстонского общества, чем сохранить общественное согласие. Если оно будет поставлено под вопрос, то это сделает трудноразрешимыми все проблемы в политике и экономике. При этом новые проблемы извне тоже будут «прилетать».