Невзрачный клочок земли, зажатый между оградой парка и электрической подстанцией, несколько мемориальных табличек, изуродованная икона из разрушенной часовни да сломанный крест – вот все, что осталось от таллинского кладбища Северо-Западной армии в Копли. 

Сегодня надежда на восстановление исторической справедливости сменяется уверенностью в том, что Георгиевская часовня, возведенная на кладбище СЗА в 1936 году по проекту известного архитектора Александра Владовского, вскоре будет восстановлена, а территорию кладбища приведут в порядок. 

Благодаря пожертвованиям сотен людей были оплачены проектировочные работы по воссозданию часовни. Сбор средств организовало Общество святого Георгия (MTÜ Püha Jüri selts). Мэрия Таллинна объявила государственный тендер на строительство мемориала, результаты которого должны выясниться уже в конце сентября. Это означает, что возведение часовни может начаться в самое ближайшее время.

Георгиевская часовня на кладбище СЗА в Копли. Фотография из альбома архитектора Александра Владовского.

Грозная сила

Эстонские историки свидетельствуют: вклад Северо-Западной армии в защиту независимости Эстонии был значительным. Было успешное наступление весной 1919 года, в результате чего большевики были вынуждены перебросить свои войска к Петрограду, ослабив наступление на юге, где эстонские войска оказались в сложной ситуации. Была помощь СЗА в защите эстонской границы на Нарвском фронте в ноябре 1919 года. Были и другие эпизоды. 

Но главным фактором, пожалуй, стало само существование грозной силы, ликвидация которой стала одной из целей большевиков на переговорах с молодой Эстонской республикой. Не будь угрозы со стороны Северо-Западной армии – условия Тартуского мира были бы для эстонцев намного хуже. Тем не менее, трагическая история гибели Северо-Западной армии остается в Эстонии полутабуированной темой. Оно и понятно – кому по нраву неудобная, взывающая к совести правда о делах давно минувших дней.

В конце 1919 года армия прославленного царского генерала Николая Юденича оказалась в отчаянном положении: провалившееся наступление на Петроград, разочарование в союзниках, суровый прием со стороны молодой Эстонской республики, затем ликвидация СЗА, анархия, эпидемия тифа и смерть.

В ноябре 1919 года эстонские власти дали разрешение отступающим подразделениям Северо-Западной армии, членам семей и беженцам на переход через реку Нарова. Десятки тысяч людей, в том числе раненых, разместили в малонаселенной лесистой местности. Стоял мороз – двадцать градусов ниже нуля. Теплой одежды не было. Власти посоветовали рыть землянки, но даже землю копать было нечем. 

Тиф начал косить ряды северо-западников в декабре 1919 года. К тому времени эстонское правительство за спиной своих товарищей по оружию уже вело переговоры с Советской Россией, жизненно заинтересованной в дезармировании СЗА.

Кладбище Северо-Западной армии, современный вид.
Скромный памятник на месте уничтоженного кладбища СЗА, установленный в начале 90-х годов стараниями энтузиастов Общества охраны памятников русской культуры и истории.

Трагический финал

Выполняя достигнутые с совдепией договоренности, Эстония приступила к разоружению измученных, оставленных без помощи бойцов и членов их семей. В условиях расформирования СЗА и начавшейся анархии военные медики оказались не готовы к борьбе с эпидемией тифа. Не было нужных лекарств, средств дезинфекции, подходящих помещений. Тифом заболели большинство врачей и сестер милосердия, началось дезертирство. В первые недели в импровизированных лазаретах смертность была на высочайшем уровне – умирал каждый второй.

Вот что докладывал комендант 1-го Ревельского армейского госпиталя, расположившегося в коплиских фабричных бараках (ныне на этом месте престижный жилой квартал):

“В палатах ужасная грязь, в некоторых полы не мылись целыми месяцами. Приспособлений для выноса мусора никаких. Вентиляции нет. Дворы госпиталя полны нечистот, нечистоты также «сваливались из отхожих мест на берег моря и никогда не убирались», из-за неисправности водопровода ватерклозеты не действуют, переполнены и замерзли. Большинство больных … спали на грязном полу на грязных матрацах, в которых солому не меняли в течение нескольких месяцев. Многие больные не имели даже и тюфяков и спали на голом полу, закрывшись шинелями, и буквально замерзали (были случаи обмораживания конечностей). 

Белье на больных не переменялось в течение нескольких месяцев, его совершенно не хватает даже на половину людей, так как стирка не производится регулярно вследствие отсутствия собственной прачечной и отказа эстонцев принимать в город для стирки белье заразных. Питание совершенно недостаточное, кипяток не всегда бывал в достаточном количестве, так как не было кипятильников и посуды. Котелков, кружек, мисок, ложек не было. В госпитале не было бани, ванн и даже умывальников.

Сестер милосердия не было, так как все были больны тифом, а в настоящее время находятся в отпуску по болезни. Санитаров было на 50 больных один. Докторов по числу больных очень мало”.

Ситуация переменилась лишь после того, как руководство СЗА, Антанта и эстонское правительство заключили в конце февраля 1920 года соглашение, по которому правительство Эстонии брало на себя ответственность за лечение северо-западников. Взамен эстонцы получили все имущество СЗА и 50 тысяч фунтов стерлингов от Антанты. На основе армейских лазаретов было сформировано 11 “русских госпиталей”, а из больниц Российского Общества Красного Креста было образовано 6 госпиталей Красного Креста. Адекватные меры были наконец приняты и уже к маю того же года эпидемию удалось остановить.

Посмертная участь

Для захоронения умерших за зиму северо-западников был выделен небольшой участок, прилегающий к Коплискому кладбищу (в пятидесятые годы это древнее, основанное по указу Екатерины II лютеранское кладбище разорили и на его месте устроили парк с катком, пивной и каруселями). Хоронили траншейным методом. Никакого учета не велось, поэтому о количестве похороненных достоверных сведений нет. В довоенных публикациях назывались различные цифры – вплоть до нескольких тысяч. Все же наиболее близкой к реальности, по-видимому, является оценка многолетнего энтузиаста восстановления захоронений СЗА, профессора Юрия Павловича Мальцева – по его расчетам на братском кладбище в Копли было похоронено около 700 человек.

Кладбище СЗА в Копли до строительства Георгиевской часовни.

Кладбище СЗА с самого начала стало важным местом для русской общины Эстонии. На его благоустройство устраивались сборы, учреждались общественные комитеты, здесь проводились молебны и панихиды. В 1936 году на территории кладбища была возведена мемориальная часовня в честь святого великомученика Георгия Победоносца. Часовня строилась на общественных началах, ее безвозмездно спроектировал известный архитектор Александр Владовский. После возвращения советской власти, в период с 1946 по 1951 год (точная дата не установлена) часовня была осквернена и разрушена, а кладбище ликвидировано – его попросту сровняли с землей. Этому предшествовали неоднократные акты надругательства и вандализма. Позже на территории кладбища СЗА была построена электрическая подстанция, где она находится до сих пор.

Несмотря на то, что новая власть желала уничтожить все, что напоминало о героях-мучениках из Белой гвардии, до наших дней дошло несколько артефактов, имеющих прямое отношение к кладбищу северо-западников. Это и найденная на чердаке близлежащего храма латунная доска со списком похороненных (всего на ней выгравировано около ста пятидесяти имен с добавлением “и прочих на сем месте погребенных, имена их Ты, Господи, веси”); и мраморная плита, которая была установлена на общем кресте, с эпитафией: 

"Крепче, чем этот надгробный гранит,

Ставший героев уделом,

Родина пусть навсегда сохранит

Память о подвиге белом"

Чудом сохранившаяся мраморная плита с эпитафией сейчас находится в Александро-Невском кафедральном соборе Таллинна.
Та же табличка на архивной фотографии.
Табличка со 150 именами похороненных в Копли северо-западников в советское время была спрятана на чердаке коплиского Николаевского храма.

В коплиском Николаевском храме хранится также обломок креста и прикрепленная к нему металлическая табличка с именем медсестры – Марии Подчекаевой, потомственной дворянки, уроженки города Пскова и дочери северо-западника. Мария Дмитриевна скончалась от тифа при уходе за больными и ранеными воинами СЗА.

Табличка с именем медсестры была прикреплена к чугунному кресту, который был найден сравнительно недавно на чердаке коплиского храма.
Тот самый крест, к которому была прикреплена табличка с именем медсестры. По-видимому, медсестра была похоронена в братской могиле, а затем родственники прикрепили табличку к одному из общих крестов.

И, наконец, главная святыня: большая – более двух метров в высоту – расстрелянная икона великомученика Георгия Победоносца из снесенной часовни. Расстрелянная в прямом смысле – при реставрации в ней было найдено 52 пулевых отверстия. Лик иконы был поврежден ударом приклада, а на ее киоте были найдены след от удара штыком. 

Расстрелянная икона святого великомученика Георгия Победоносца из разрушенной часовни.

Сейчас с иконой все в порядке – благодаря кропотливому труду реставраторов ей был возвращен первоначальный вид, в чем можно убедиться, посетив храм святителя Николая в Копли. Хочется надеяться, что в недалеком будущем эта святыня приобретет более широкую известность и станет объектом особого почитания.

Икона святого Георгия Победоносца в отреставрированном виде.

Воссоздание святыни

О восстановлении разрушенной часовни мечтали многие и давно, но возможность для этого открылась совсем недавно. Подготовка к воссозданию Георгиевской часовни-памятника, как она изначально называлась, началась в 2020 году. Мэрия Таллинна пошла навстречу и выкупила у госпредприятия Elering участок кладбища, благодаря чему смогли начаться проектировочные работы, заказчиком которых стало уже упомянутое Общество святого Георгия. На сегодняшний день проектировочные работы, которые выполнило архитектурное бюро AB Ansambel, завершились, строительство взял на себя город Таллинн, а общество ведет сбор пожертвований на внутреннее убранство часовни. 

С самого начала общей целью было воссоздание часовни в ее первоначальном виде. Впрочем, проект Владовского, несмотря на все старания, найти не удалось, да и окрестности за прошедшие 85 лет изменились до неузнаваемости.

Если в 1936 году это было открытое, продуваемое ветрами Таллиннского залива место за оградой огромного лютеранского кладбища, то сейчас речь идет о клочке земли, зажатом между оградой парка, строениями электрической подстанции (ее, понятное дело, никто сносить не собирается) и улицей Пельгулинна с жилыми домами через дорогу. Поэтому вокруг часовни решено было создать закрытое пространство – своего рода мемориальный сквер. Все пропорции и архитектурные детали строения воссозданы в современном проекте по немногочисленным архивным фотографиям. Лишь облицовочный материал, с учетом общего архитектурного решения, был выбран другой – если в 1936 году это была штукатурка по кирпичу, с вкраплениями природного камня, то новая часовня будет полностью облицована более долговечным шлифованным плитняком.    

День освящения часовни, 25 октября 1936 года.
Панихида с участием представителей Военного министерства Эстонии.
Митрополит Александр (Паулус) в дверях Георгиевской часовни.
При воссоздании часовни соблюдены размеры и пропорции. Фото: архитектурное бюро AB Ansambel.

Как и до войны, Георгиевская часовня будет поручена заботам коплиского Николаевского прихода. Именно в храме святителя Николая, построенного, кстати, по проекту того же Александра Владовского, хранились все эти годы чудом уцелевшие реликвии, связанные с местом упокоения русских героев-мучеников и часовней, возведенной в их память.

Автор данной публикации является членом правления НКО "Общество святого Георгия" (MTÜ Püha Jüri selts)